Июньское солнце золотило шпили высотных зданий, игриво подмигивало в лужах, оставшихся на асфальте после ночного дождя, и нежно оглаживало лучами людей, жужжащей массой растекавшихся по улицам. Из распахнутых настежь дверей магазинов неслась разнокалиберная утренняя песня: радийные перебивки, задорные хиты, новостные скороговорки и приторно радостные рекламные сюжеты.
Анжею как раз не повезло попасть на очередной пиар-выброс компании благодетельницы. С экрана еще не купленного телевизора, выставленного в витрине магазина, вещала хорошенькая ведущая:
– Мы рады вам сообщить, что в честь дня защиты детей этот новый центр отдыха пожертвовал реабилитационному центру для беспризорных детей маринад для барбекю. Три дня назад должно было состояться грандиозное открытие. Но внезапно хлынувший ливень нарушил все планы, в числе которых было барбекю на открытом воздухе. И вот накануне администрация решила совершить благое дело – передать неиспользованный маринад детям…
Анжей не стал досматривать. Это был уже десятый выпуск новостей, в котором рассказывалось о маринадной благотворительности. И практически везде шли одни и те же кадры: сияющие от собственной щедрости, едва не лопающиеся от гордости за свои добрые дела представители центра отдыха и растерянные дети, с сомнением взирающие на привезенный маринад для барбекю без самого барбекю. Анжей всегда пребывал в твердой уверенности, что помогать нужно от чистого сердца и давать нужно то, в чем люди действительно нуждаются. И уж тем более не стоит всем и вся рассказывать о том, какой ты весь из себя замечательный, несешься на помощь всем страждущим и обездоленным.
Впрочем, сам Анжей ни разу не оказывался в числе тех, кто жертвовал последнее, чтобы оделить малоимущего. Он придерживался философии: лучше научить человека самому добывать рыбу, чем кормить его дармовой рыбой. Анжей как-то присутствовал на одном из бесплатных семинаров, где безработных людей учили новым вещам и рассказывали много интересного. Применимо ли оно было на практике, он не ведал.
Зато он точно знал, что некоторые люди иной раз не прочь подразнить нищего: выйти с обеда, не спеша пройтись, ковыряясь зубочисткой в зубах, мимо, помахать перед носом банкнотой, а после плюнуть в лицо и, довольно рассмеявшись, гордо удалиться. Правда, иной раз это было чревато неприятными последствиями для таких весельчаков – нищий мог запросто догнать, стукнуть пару раз и отобрать не только банкноту, но и весь кошелек. Не все умирающие с голоду на самом деле умирают с голоду.
За свою долгую жизнь Анжей успел многое перевидать и много где перебывать. Помнил он и того, кто вырезал на одной из его ног имя, которое он потом стал считать своим: “Анжей”. Это был мальчик, раскладывающий на его поверхности свои учебники и тетради. Потом были и как те, кто использовал Анжея только в качестве обеденного стола, так и те, кто пятнал своей страстью дубовые бока Анжея, и он мужественно скрипел, лишь слегка пошатываясь. А сегодня он отправлялся из магазина поддержанных вещей на новое место жизни – в дом престарелых.
Июньское солнце золотило шпили высотных зданий, игриво подмигивало в лужах, оставшихся на асфальте после ночного дождя, и нежно оглаживало лучами людей, жужжащей массой растекавшихся по улицам. Из распахнутых настежь дверей магазинов неслась разнокалиберная утренняя песня: радийные перебивки, задорные хиты, новостные скороговорки и приторно радостные рекламные
сюжеты.
Текст: Юлия Кулешова
