Философ ниоткуда
Прошел почти год с тех пор, как Терренса Малика чествовали на Каннском кинофестивале с его «Древом жизни». Все, конечно же, сразу вспомнили про «Тонкую красную линию», за 13 лет до этого удостоенную главного приза фестиваля в Берлине. Так, видимо, устроена современная индустрия кино – обратить внимание на человека можно, лишь вручив ему кусок золота более или менее изысканной формы. Грех будет не воспользоваться таким стечением обстоятельств и не попытаться рассмотреть человека по имени Терренс Малик с разных сторон. Искать ведь можно не только под фонарем, хотя только там светло.
Терренс Малик родился 30 ноября 1943 года то ли в Техасе, то ли в Иллинойсе. За всю свою жизнь Малик дал так мало интервью, что толком никто не знает даже места рождения режиссера. Доподлинно известно лишь то, что Малик окончил школу в городе Остин, штат Техас, после чего поступил на философский факультет Гарварда. Во время обучения в университете будущий режиссер увлекся философией Мартина Хайдеггера, в результате чего даже перевел одну из его работ на английский язык. Не предпринимая смехотворных попыток вникнуть в сложнейшую философию Хайдеггера, все же стоит отметить, что ключевыми для немецкого философа были проблемы бытия и языка. Увлечение философией, бесспорно, повлияло на творчество Малика. Как именно – можно понять на конкретных примерах.
Мертвые земли Голливуда
Свой первый полнометражный фильм Малик снял в 1973 году. «Пустоши» («Badlands») – своего рода полемика с фильмом «Бонни и Клайд» Артура Пенна, который немало посодействовал Малику в его режиссерском дебюте. Так же, как и в хрестоматийной истории о Бонни и Клайде, главные герои «Пустошей» Кит (Мартин Шин) и Холли (Сисси Спэйсек) хладнокровно убивают всех, кто встает у них на пути. Но здесь же, на уровне сюжета, все сходства и заканчиваются. Кит и Холли не мечтают ни о богатстве, ни о счастливой жизни на побережье. Главное для них – это игра. Кит играючи убивает отца Холли – убивает только потому, что тот не разрешал ему забрать Холли с собой. Отец нарушил правила игры, придуманной влюбленными. Поселившись в лесу, Кит сооружает шалаш и ходит рыбачить на ближайшую речку. Причем рыбачит он не удочкой, а самодельным гарпуном. А когда в лес наведывается полиция, Кит, словно мальчишка, играющий в войну, прячется в листве и расстреливает оттуда полицейских из карабина. В этом, пожалуй, и есть главное отличие фильма Малика от фильма Пенна. В «Пустошах»
«ПУСТОШИ» - ЭТО, КОНЕЧНО, ПУСТОШИ АМЕРИКАНСКОГО КИНЕМАТОГРАФА
мы видим жизнь убийц их же глазами. И это уже не мир, известный нам из сводок криминальных новостей, а мир очень хрупкий, очень живой. Люди, поднаторевшие в ханжестве, конечно же, скажут о пропаганде насилия и упадке общей морали, но в данном случае они, увы, будут неправы. Кит и Холли – не плохие, но и не хорошие. Они просто есть. Жизнь для них – это сказка, а пистолет – волшебная палочка, при помощи которой можно сделать так, чтобы все препятствия исчезли. Да и убивает Кит только потому, что так принято законами жанра, так делают в кино. По ходу фильма Кита несколько раз сравнивают с героем Джеймса Дина из культового фильма Николаса Рэя «Бунтарь без причины». (Если Кита и можно назвать бунтарем, то бунт этот, конечно, обречен на подавление, так как бунтует Кит не против отдельных людей, системы, морали, этики, а против основ бытия вообще).
Малик подвергает рефлексии кинематограф 50-х и 60-х, где такие элементы, как убийство, ограбление, погоня, перестрелка и т.д., были смыслообразующими. В своем фильме режиссер выворачивает всё это наизнанку. В этом смысле, «Пустоши» - это, конечно, пустоши американского кинематографа. Малик дает понять, что золотая эра американского кино прошла. Небоскребы Нью-Йорка, пляжи Лос-Анджелеса и казино Лас-Вегаса канули в прошлое, превратились в пустоши Монтаны. «Пустоши» - не только один из лучших фильмов в творчестве Малика, но и, наряду с «Беспечным ездоком» Денниса Хоппера и «Последним киносеансом» Питера Богдановича, один из программных фильмов, так называемого, «нового Голливуда», Голливуда без Голливуда.
Пыльная безликая равнина стала местом действия и следующего фильма Малика. «Дни жатвы» («Days of Heaven») вышли на экран в 1978 году. Фильм повествует о временах Первой мировой войны. Билл (Ричард Гир), работяга из Чикаго, в ссоре убивает человека и вынужден бежать в Техас. Вместе со своей возлюбленной Эбби (Брук Адамс) Билл сводит концы с концами, работая на уборке урожая. Выдавая себя за брата и сестру, Билл и Эбби решают заполучить наследство смертельно больного владельца плантаций, влюбленного в Эбби. Девушка выходит замуж за богача, но тот и не думает умирать. Понимая, что все пошло не так, как он планировал, Билл убивает фермера, однако делает он это уже совсем не из финансовой выгоды. В «Днях жатвы» Малик развивает свой стиль, ранее заложенный в «Пустошах». Кадры сняты и смонтированы, как одно большое воспоминание. Подчеркивается это и закадровым рассказом младшей сестры Билла, Линды.
Закадровый голос – фирменный знак Терренса Малика. Причем его Малик использует не для раскрутки сюжета и латания сценарных дыр, а для создания темпоральной глубины, глубины между временем фильма и текущим временем нашего восприятия. Время и пространство у Малика строятся и развиваются по собственным законам.
Как в романах Пруста, в фильмах Малика именно память выстраивает порядок, крупность, ракурс и настроение событий. Может быть, поэтому фильмы этого режиссера очень хорошо запоминаются. Единожды попав на сетчатку глаза, они, как бы, остаются на ней навсегда. И механизмы памяти позволяют увидеть их снова и снова. Увидеть в том смысле, в каком видят сны.
Двадцать лет в Париже
После «Дней жатвы» Малик взял 20-летний перерыв. В это время режиссер жил в Париже, ни разу не появившись на публике и не дав ни одного интервью. Лишь в середине 90-х продюсерам удалось договориться с Маликом о съемках нового фильма. «Тонкая красная линия» («The Thin Red Line») была выпущена в 1998 году. Тонкая красная линия – военный термин, появившийся во время Крымской войны. Терпевшие поражение англичане, были вынуждены вставать в шеренгу по два, вместо положенных четырех, человека, чтобы перекрыть широкий фронт атаки русской кавалерии. А так как в то время британские солдаты носили красные мундиры, то их построение представляло собой тонкую красную линию. «Тонкая красная линия» Терренса Малика – это история о группе американских военных, брошенных в битву за Гуадалканал. Но в отличие от английских военных, встречавших свою смерть стройными редутами и при полном параде, американские солдаты у Малика ютятся в крошечных окопах, боясь даже пошевельнуться.
При том, что фильм военный, добрую половину всего времени картины не слышно ни единого выстрела. Малик переносит войну с полей сражения внутрь каждого солдата. Страх и осознание бессмысленности всего происходящего уничтожают солдат еще до того, как они попадут на мушку врага. Военный термин «тонкая красная линия» Малик делает термином философским, антропологическим. Тонкой красной линией оказывается каждый человек в отдельности, и все человечество в целом. Для позднего творчества Малика характерны масштабность и своеобразный гуманистический пафос. Подобные идеи, бесспорно, притягивают большое количество зрителей, но, вместе с тем, затмевают то неуловимое, что было в первых двух его работах.
Кассовый и фестивальный успех «Тонкой красной линии» позволил Малику всего через семь лет (после 20-летнего перерыва это, 
действительно, не такой уж и большой срок) выпустить фильм «Новый Свет» («The New World»). Фильм повествует об Америке XVII века, Америке, пока еще принадлежащей индейцам, Америке, где царствует мир и гармония с природой. Как это обычно и бывает, хаос и разруху приносят «культурные» белые люди, «добрые европейцы», как называл их Ницше. На одном из тех бесчисленных судов, покорявших Новый Свет, плыл и капитан Джон Смит (Колин Фарелл). По прибытии в Виргинию, Смит влюбляется в индианку Покахонтас (К’Орианка Килчер). Как водится, история искренней любви противостоит любым невзгодам. Малик как всегда превосходно снимает природу, очень точно работает с музыкой, но едва ли «Новый Свет» можно назвать шагом вперед. Уникальный почерк, кажется, превратился в ремесло. Обычно в таких случаях говорят, мол, режиссер стал классиком, тяжеловесом. Но пусть классиками и тяжеловесами будут спилберги и кэмероны. Терренс Малик – поэт, философ. А поэты и философы, как известно, пишут каждый раз с нуля. Это ведь не покраска забора – здесь опыта не наберешься.
Несовременный режиссер
Окончательно в статусе живой легенды Малик закрепился в 2011 году, когда его «Древо жизни» получило «Золотую пальмовую ветвь» Каннского кинофестиваля. «Древо жизни» – это апофеоз творчества позднего Малика. В этом фильме мир воспринимается глазами мальчика по имени Джек, ненавидящего властного отца и любящего добрую мать. Кадры из жизни семьи перемежаются визуализированными размышлениями Малика о появлении человека на планете Земля. «Древо жизни» – амбициозная попытка создать тотальное описание человека и всех проявлений его личности: дружбы, вражды, семьи, сиротства, добра, зла, ненависти и, конечно же, любви. Бесспорно, нужно обладать огромным талантом и мощной интуицией, чтобы говорить о таких крупных понятиях, избегая крайностей и общих мест.
Едва ли такого затворника, как Терренс Малик, могут порадовать регалии и, как следствие, повышенное внимание к своей персоне. Всё, к чему стремится Малик, это снимать кино сообразно своим представлениям. Остается только ждать новых фильмов этого столь своеобычного режиссера. Нисколько ни умаляя других картин, хочется отметить, что даже если бы Терренс Малик снял один только фильм «Пустоши», уже этим он вписал бы свое имя в мировой кинематограф. Так же, как и самая первая работа кумира Терренса Малика Мартина Хайдеггера «Бытие и время» определила не только все творчество автора, но и всю философию XX века в общем, так и «Пустоши» стали ярчайшим явлением мирового кинематографа.
Текст: Касым Орозбаев
