Любовь сотворила Вселенную... Вселенная вечна...
Текст: Султан Раев, народный писатель Кыргызской Республики, лауреат государственной премии СНГ, лауреат премии Евразии, писатель и драматург.
Фото из архива Султана Раева
Много лет наш знаменитый современник Чингиз Айтматов жил в равной мере и как писатель, и как посол своей страны. Несмотря на то что он находился далеко, любовь к родине, где он родился и вырос, порождала в нем заботы и печали, из которых прорастали глубокие думы. Это чувствовалось и в нашей беседе…
В сердце этого писателя спрятаны тысячи клубков мыслей, о которых хотелось говорить. В нашей беседе мы останавливались на некоторых из них, внимательно обсуждая клубки этих вопросов. До глубокой ночи мы вели долгую беседу с Чингизом Айтматовым, в которой он поделился ценными и поучительными думами над вечными вопросами о времени, обществе, политике, литературе, языке и, вообще, о человеческом бытие. Звание всемирно известного человека – это очень почетная, но крайне тяжелая ноша… Мы беседовали с ним перед его отъездом в далекую Европу… Нам казалось, что, еще не покинув свою родину, не уехав в дальние края, он уже соскучился по родине, чувствует тоску по ней…
Вначале хотелось бы сказать, что прошло уже много лет, как Чингиз Айтматов оставил нас, ушел в иной мир. Кажется, что его дух, его образ и сегодня находятся рядом с нами, живут с нами. Чем дальше уходит время, тем совершеннее и четче обрисовывается образ его мыслей. Он становится для нас еще более значимым, как вершины гор, с которых никогда не сойдут ни белый снег, ни синий ледник. И каждое его слово, не уменьшая ни своей значимости, ни своей глубины, ни своего значения, становится закваской не только для сиюминутных мыслей, но и для вечных идей.
Несмотря на то что эта беседа со знаменитым писателем состоялась более десяти лет назад, она и сегодня не потеряла свою актуальность. Это интервью вошло в восьмитомный сборник сочинений Чингиза Айтматова как лучшая беседа с ним.
Султан РАЕВ: Чингиз Торекулович, сейчас на переломе веков, когда на переменчивой мировой сцене происходят глубокие изменения, быстрые повороты в развитии, что человек даже осознать сразу не может всего этого, – нарушения геополитического равновесия, последствия всеобщей глобализации, охватившей человечество, и это все меняет сознание человека, заставляет нас задуматься о нашей земле, нашем народе. Всеобщая информационная сеть опутала и перемешала все человеческие понятия о ценности, а мысли и предположения о будущем человечества обретают невероятные формы, когда жизнь меняется не по программе, заданной природой, а в прямой зависимости от наличия и признания силы экономической, военной. Какая судьба ожидает наш народ?
Однажды вы в одной из телепередач сказали: "Я подобен духовному отцу нации"… Не вдаваясь в рассуждения о глубинном смысле этого высказывания, мы должны остановиться на одном связанном с ним вопросе. Действительно, сейчас трудно себе представить высоту национальной интеллектуальной мысли без Айтматова. Ведь сегодня наша нация в мировом пространстве уже прошла свою самоидентификацию, завершила процесс формирования. Однако в настоящее время общество, государство нуждаются в настоящих духовных ценностях, идеях, но мы еще не слышим голоса нашей интеллигенции, в частности нашей творческой интеллигенции. Вместо этого главенствует флюгерная трафаретная политика полуграмотных "политиканов", зависимых чиновников. Общество напоминает "сливкам общества" о духовном долге перед нацией. Именно поэтому хочется снова бросить вопрос Максима Горького: "С кем вы, мастера культуры?".
Еще в те 80-е годы, когда господствовал коммунистический режим, голос Айтматова был голосом эпохи, голосом нации… И сегодня все, кто считает себя сыном своего народа, хотят услышать ваш голос, который всегда гремел на весь мир, когда дело касалось нации, народа… Что вы думаете о судьбе кыргызского народа, о его будущем в нынешнюю эпоху всемирной глобализации? Поделитесь своими размышлениями.
Чингиз АЙТМАТОВ: Сегодня мир усложнился, и усложнился не по тому сценарию, который мы раньше предполагали, в своем развитии пошел по другому руслу. Находясь в центре не ежедневных, а ежечасных изменений на мировой арене и видя все эти процессы, я все время говорю об этом. Как бы там ни было, но всегда ты прежде всего думаешь о той земле, где ты родился, о своем народе, своей стране, а потом только начинаешь размышлять о всем остальном мире…
Действительно, человечество в своем развитии находится сейчас в эпохе активного взаимного обмена и взаимной помощи. Однако, сколько бы сейчас ни говорили, ни приводили примеров изменений и непостоянства истории, всегда на переднем плане находятся человек, народ, породившие эту историю.
Однажды в одном из интервью я сказал: "Мир изменил нас, и мы изменили мир". Действительно, в этом заключен парадокс жизни. Иногда человек сам страдает от сделанного собственными руками. Несмотря на то что глобализация создана человеческим мозгом, она ставит перед этим человеком сложные вопросы, загадывает удивительные загадки. Но как бы там ни было всемирная глобализация – это великая вещь, процесс, который охватил весь мир. И объяснить этот процесс одним словом сложно.
Все наши великие писатели от Шекспира до Достоевского всегда искали "человечность в человеке"... Только тогда, когда мы научимся хранить духовные ценности, человечность в человеке, глобализация не будет бросать будущему человеческой жизни загадочные призывы и сами порождать вопросы. На мой взгляд, обязанности сегодняшних творческих, духовных интеллектуалов заключены в сохранении духовных истоков в природе человека… Ну а те наши понятия, о которых ты говорил, – народ, земля, государство, – сегодня не нуждаются в голословных призывах, обнаженной любви, патриотизме с биением себя кулаками в грудь.
С тех пор как рухнула советская система, время, определив новое направление развития, поставило этим перед нами сложные вопросы. Если все происходящие в мире локальные или тотальные события тогда казались нам проходящими где-то там, далеко от нас, то теперь прямо перед нашими глазами развернул свои действия театр мировых событий. Это все те же события в Афганистане, Ираке, действия вооруженных сил НАТО, религиозный экстремизм... китайский фактор... терроризм... Мир, став сильнее, поставил свои знаки на новых поворотах.
Сейчас нам приходится решать не только свои внутренние небольшие национальные проблемы, но и задуматься о расположении сил на реальной карте мира. Вместе с тем, что мы стали отдельным самостоятельным свободным государством, перед нами на передний план вышли вопросы, которые не зависят от нашего мнения, но вынуждающие считаться с мнением остальных стран мира. Если смотреть с этой точки зрения, перед собой мы увидим много сложных проблем.
Мы сейчас обязаны смотреть на мир с высоты международной точки зрения. Сможем ли мы стойко противостоять иным международным явлениям, которые налетают на нас порой как бешеные вихри? Противостоять – это не значит драться, это значит все взвесить на весах разума: соперничество, политику, видение на мировой сцене пути нашего развития, размышления о том, каким будет наш завтрашний день... С кем, с какими идеями мы будем плыть в одной лодке, в одном направлении, по этому океану международной политики? Я думаю, что это актуальный для нас вопрос, давно уже вышедший из орбиты наших повседневных бытовых проблем... У нас должны быть свое место, свое направление движения и развития в мировой интеграции...
Ну а жить в нынешнем сложном мире только своими национальными вопросами и проблемами – это значит забиться в угол... Мы никогда не сможем рассматривать будущее нашего народа в отрыве от мировых реальностей, как не сможем вообще отказаться его рассматривать... Я хочу еще раз повторить основную мысль моей повести "Пегий пес, бегущий краем моря": "Мы люди, все в одной лодке, перед нами великий океан"... Как бы там ни было, мы не хотим, чтобы эту человеческую лодку захлестнула волна нынешнего беспокойного времени. И не повернет ли эта бешеная беспорядочная ситуация в мире наше государство в другое направление? Но мы никогда не должны отказываться от наших духовных, культурных истоков, не должны терять свои национальные ценности.
Султан РАЕВ: Чингиз Торекулович, как бы широко в мире ни развернулся процесс глобализации, не все прогрессивные явления в мире показывают свои только хорошие стороны. В нынешний ненасытный век информации экономика в погоне за прибылью оттолкнула на второй план сферу духовности, совести, и сейчас уже ясно видны признаки мирового духовного кризиса.
Духовный кризис начинается с кризиса корней... с кризиса языка как духа народа. Часто пишут, что в мире ежегодно исчезают нации, языки. Если посмотреть с этого ракурса, вопрос сохранения языка равен вопросу сохранения всей нации. Однако сейчас часто национальный язык превращают в политический вопрос в своих узкокорыстных целях, ведут вокруг него разные политические игры, которые мы считаем преступлением против своего материнского языка.
Чингиз Торекулович, если рассматривать данный вопрос в этой плоскости, как вы считаете, наш национальный язык не отошел ли от официальной жизни нашего государства?
Чингиз АЙТМАТОВ: Вопрос языка – это прежде всего вопрос нации. Какая бы ни была нация, ее бессмертие в ее языке. Ребенок впитывает язык с молоком матери. Преступление против языка надо расценивать как равное преступлению против нации.
Вот сейчас мы объявили кыргызский язык государственным, всюду говорим, что кыргызский язык – это государственный... Да, так по закону... Но на деле этот закон исполняется? Куда бы ты ни пришел, везде все на русском языке. Я не отношусь плохо к русскому, на это нет никаких оснований или причин. Это великий мировой язык. Мы должны использовать русский язык как мост, как средство. Ну а если кыргызский язык не сможет развиваться в своей среде, то где же ему еще развиваться?
При коммунистической системе, когда властвовал авторитарный режим, я одним из первых поднял проблему родного языка. В то время такая постановка вопроса языка воспринималась как проявление национализма. И даже некоторые печатные издания навесили на меня клеймо националиста. Все знают, что все мои мысли о сохранении национального языка они назвали "проявлениями национализма". Но если я, писатель, не буду поднимать вопросы национального языка, тогда кто их поднимет?
Скажу правду: я готов был пожертвовать своей головой ради нашего национального языка... Вопрос языка и сегодня не потерял свою актуальность. И в настоящий момент он стоит остро. Я думаю, что основным фактором сохранения и дальнейшего развития национального языка должно быть то, чтобы он был основным атрибутом государственной политики и тесно связан с официальной жизнью государства. Если он будет отстранен от официальной жизни страны, другими словами, если он будет отстранен от мероприятий на высшем государственном уровне, тогда он станет языком повседневного бытового общения и потеряет свою общенациональную значимость.
Нам необходимо создать большую систему развития языка. Многие сейчас говорят, что наш национальный язык еще не сформирован как язык политики, язык экономики, язык закона. Я считаю, что это значит падение уважения национального языка. Необходимо вести особую государственную политику, создать особую культуру языка, особую систему для того, чтобы поднять язык до такого уровня.
Пока мы не создадим подходящую среду для развития национального языка, мы не сможем его полноценно развивать. Сейчас необходимо вести языковую политику еще до Жогорку Кенеша, до правительственных заседаний и протоколов, уже в детских садах. Национальный язык является великим богатством, доставшимся нам от наших предков, пронесших его через множество веков. Это значит, что нашей обязанностью является передать его в целости и сохранности нашим потомкам. Если мы не донесем его до следующих поколений, тогда исчезнет не только язык, но и сама нация. Ответственность перед языком равно несут все: начиная от простого гражданина до самого президента страны. Если мы не почувствуем эту ответственность, тогда не будет ничего хорошего для народа…
Однако оставаться только в сфере языковых проблем нельзя, это не приведет нас к прогрессу. В сегодняшнем изменчивом мире являются жизненной необходимостью полноценное знание о мире и взаимодействие со всем миром. Из этого положения я вывел следующую формулу: сейчас время двух стремян. Пока не вложишь обе ноги в оба стремени, а будешь пользоваться только одним, конь вперед не двинется. Об этом не надо забывать…
Султан РАЕВ: Чингиз Торекулович, когда-то вы сказали: "Кыргызский язык – это моя правая рука, а русский язык – левая рука". Все последние свои произведения вы писали "левой рукой". Не значит ли это, что левая рука все же ближе к сердцу?
Чингиз АЙТМАТОВ: Нет. В нынешнее время язык – это уже не только средство коммуникации, а средство миропознания. Хотим мы того или нет, чаще всего именно через русский язык мы узнаем мир, получаем всю международную информацию, можем приобщиться к мировым ценностям. Самое главное здесь – дело не в языке, а в том, что на сердце. Если человек в сердце своем свято чтит свой язык, он никогда не сможет забыть свой коренной язык. Для кыргыза оба этих языка, как два крыла для птицы. Язык – это могучая сила, способная расширить для человека его жизненное пространство. Для меня кыргызский язык – самое святое, это и родина, и мать-земля, где остались капли моей крови из перерезанной пуповины. На какую бы высоту я бы ни поднимался в этой жизни, я благодарен за это великому духу родного языка...
Султан РАЕВ: Чингиз Торекулович, у вас есть глубокомысленное высказывание о народе, не ценящем свой язык: "В этом мире ничто не сможет стать подпоркой для вас". Эти слова не только о человеческой жизни, они и о стыке эпох, переходном времени, итогах и оценках пути. С течением времени меняются ценности, а человеческий разум начинает искать в другой системе понятий для себя новое пространство. Таково вращение колеса жизни. Сейчас нельзя сравнивать Ромео и Гарри Поттера, они оба продукты разных эстетик. Но пытаться уцепиться за ветвь прибрежного дерева, несясь по течению бурной информационной реки, тоже является абсурдом...
Однажды, летя в самолете над Германией в Бремен, я увидел в руках своего немецкого попутчика вашу книгу. Тогда в своей душе я почувствовал настоящую гордость кыргыза за своего земляка, знаменитого писателя, который сумел завладеть сердцем немецкого читателя. Сейчас Европа является океаном разнообразной литературы. И кажется странным, как в этом разнообразном мире писатель из далекого неизвестного Кыргызстана превратился здесь в писателя, которого любят европейские читатели.
То, что исследователи литературных рейтингов признали Айтматова самым читаемым в мире писателем, и не только это, а и то, что во Франции больше 20 раз переиздана "Джамиля", что изучение творчества Айтматова включено в учебный материал школьного образования Старого света, – это все не "придуманная история", а явь.
Учитывая то, что европейские читатели самые придирчивые, для кого бы то ни было интеллектуальная конкуренция на этом рынке всегда стоит остро. Исходя из этого, хочется вам задать следующий вопрос: "Трудно ли создать себе имя великого писателя и трудно ли удержать это почетное звание?"... Когда подобный вопрос задали Габриэлю Гарсиа Маркесу, он ответил, что сделать первое просто, а второе очень сложно... А как вы ответите на этот вопрос?
Чингиз АЙТМАТОВ: Ответ на этот вопрос ставит меня в неудобное положение. Если бы меня спросили: "Что для вас самое трудное в этом мире?", я бы ответил: "Оценивать самого себя, говорить о себе". Европа, начиная от Финляндии и до самой Германии, – это все индустриальное пространство, где говорят на разных языках. И во всех этих странах, на каком бы языке там ни говорили, вышли на их языках мои книги.
Действительно, писателей, которых опубликовали один раз, много, но тех, чьи книги много раз переиздаются, мало. Конечно, я испытываю гордость от того, что мои произведения оказались в числе этих немногих. Европа – это те государства, в которых не смотрят ни на какие авторитеты, где оценивают человека по его конкретному труду.
Рабочее расписание каждого дня для меня заполнено разными встречами. Каждая встреча для меня – словно открытие нового мира. Само это для меня духовное общение, душевная связь. Какой бы формы, какого бы уровня ни были эти встречи, прежде всего на них говорится: "Кыргызский писатель Чингиз Айтматов". Слушая с огромным удовольствием эти слова, я словно на резвом скакуне своих грез возвращаюсь на свою родину.
На таких встречах говорится о самом разном. Все хотят услышать о Кыргызстане, они интересуются, я отвечаю. В этих разговорах по душам европейцы открывают для себя окно понимания, знания о далеком Кыргызстане. Кто-то что-то услышит о Кыргызстане на этих встречах, потом передаст другому... Таким образом, разговор наш караваном разойдется во все стороны...
В этот раз тоже планируется больше десяти встреч. Их подготавливает мой переводчик Фридрих Хицер. Хочу сказать, что в Европе я несу службу не только как посол своей страны, но и как посланник для духовной связи. Это потому, что мы должны открыть друг для друга духовные родники этих двух миров. Без этого мы не сможем построить между нами духовный мост.
Султан РАЕВ: Чингиз Торекулович, открытие окна в мир, особенно для нашего молодого независимого государства, очень важно. Хотим мы того или нет, но мы должны избрать для себя путь развития, опираясь на опыт других государств. Таков естественный закон мировой цивилизации. Однако слепое подражание другим странам: в той стране это так, а в другой эдак, может обратить нас в "хромую утку".
Принцип слепого подражания разным государствам – это словно желание сидеть одновременно у двух костров на разных пастбищах. Рассматривая различные мировые модели процесса развития, государственного устройства, мы должны отобрать для себя наиболее нам подходящие. Японцы развивались только по одной формуле: "Европейское знание, японский дух". Величие этой восточной страны заключено в том, что хоть она и отдала все свое внимание техническому развитию, но дух свой не отдала никому. В этом и заключена национальная особенность японцев... Они хранят свой национальный дух как храм святой...
Чингиз АЙТМАТОВ: Конечно, этот вопрос очень важный. Здесь нужен системный подход. Какое бы мы ни хотели создать государственное устройство, какое бы направление развития страны мы ни выбрали, прежде всего мы должны думать о главном богатстве страны – о нашем народе, выбрать гуманную политику по отношению к нему. Государство создано для служения народу. Действительно, ничему не учась у других, мы не сможем развиваться. Но, даже учась у других, надо помнить, что их опыт развития никогда не станет для нас готовым рецептом.
Вот мои земляки-таласцы посеяли фасоль, все лето лили пот, выращивая его, однако, собрав урожай, они не могут его никому продать. Что это? Разве таким путем мы должны идти к рыночной экономике? Рынок – это не только подсчет барышей, это прежде всего особая система определения мировых спроса и потребностей.
Ты говоришь о японцах, а они как раз никогда без изучения спроса и потребностей рынка не станут "на авось" производить свой товар. Нам необходимо избавиться от такой психологии, когда что-то делаешь, а потом думаешь: "Как бог даст! Найдем потом какой-нибудь выход". Таков жесткий закон рынка. Мировой опыт должен нам помочь в развитии. Да, путей развития много, но мы сами должны выбрать для себя один из них.
Нынешний повальный "сель" развития, когда технический прогресс стирает национальные особенности нации, – это очень опасная тенденция. У каждого прогресса есть и своя оборотная сторона. Человеческий мир интересен своей полифонией, своими разнообразием, разными языками, разными нациями. Сам мир интересен своей многогранностью. Стандартизация человеческой жизни означает уничтожение человека как личности. При гегемонии одной культуры никогда не сохранится мировая гармония.
Я как писатель, как человек выступаю против стандартизации мировой культуры. Я хочу сказать, что нам необходимо сохранить нашу национальную особенность не только в духовной сфере деятельности, но и в модели государственного управления. Опыт развития японцев, о которых ты говорил, может послужить здесь ярким примером.
Несомненно, основная идея демократических государств нацелена на многополярность, разнообразие. Только когда мир будет развиваться со всем своим разнообразием, он будет развиваться... Однако в этих условиях развития мы должны избрать для себя свой путь присоединения к настоящей цивилизации, такой путь, где мы не потеряем сами себя. Самое главное – мы должны адаптироваться в системе мирового развития, сумев сохранить при этом свои национальные особенности. И тогда уже мы не сойдем со своего пути, не потеряем своего направления развития…
Султан РАЕВ: Сейчас индийские ученые проводят интересные эксперименты над душой человека, его второй жизнью. Американцы выдвинули научную гипотезу о вечности души человека и считают реальным взаимообмен душами. Конечно, все это мы можем назвать темами для каких-то фантастических произведений, но и в истории философии о вечности человеческой души высказаны самые разные мнения.
Чингиз Торекулович, по вашему мнению, в чем заключена ценность человеческой жизни? Если бы вы заново родились, то с чего бы вы начали новую жизнь?
Чингиз АЙТМАТОВ: Перерождение, вторая жизнь – все это человеческие фантазии. Ценность человеческой жизни – это вопрос большой философии. Каждый должен решить сам, что именно в этом ценность человеческой жизни… Я бы сказал, что ценность жизни заключена в вере. У каждого человека есть своя тайная, сокровенная вера во что-то. Эта вера дает человеку не только хорошее, чистоту, но еще порождает мысли, думы, вселяющие надежду на то, что когда-нибудь он придет в этот мир.
Султан РАЕВ: Авиценна сказал когда-то: "Я нашел лучшее лекарство, это вера…".
Чингиз АЙТМАТОВ: Верно. Если у человека нет веры, то для него и день, и ночь, и месяц, и сама жизнь кажутся лишь какой-то подделкой безрадостной жизни. Настоящая красота жизни – это вера, и счастье ее – это вера…
Султан РАЕВ: И в Святой книге сказано: "Без веры человек дьявол"…
Чингиз АЙТМАТОВ: Вера – это не слепая рабская покорная вера, это вера в ценности этого мира, признание великих ценностей. Одной из этих ценностей является жизнь. Жизнь ценна сама по себе. Если мы считаем жизнь как высший подарок Создателя, то мы должны знать его ценность, ценить этот подарок… И мысли человека, и его надежды принадлежат времени. В своих мыслях человек говорит: "Если я заново приду в этот мир, с чего я начну новую жизнь?". С чего надо начать жизнь?
Вчера я говорил детям, что автомобиль сейчас стал, как коробок спичек… В нашей молодости автомобиль считался особой роскошью. В детстве мы мечтали, что, когда вырастем, обязательно станем шоферами. Однажды в наш детский сад, в который я ходил, пришел Райкан Шукурбеков и спросил меня: "А ты кем станешь, сын Торекула, когда вырастешь?". Я ответил: "Я буду шофером". Это потому, что, когда мы видели проезжающую мимо машину, мы бежали за ней следом. Появление автомобиля для нас было большим радостным событием. А сейчас, если спросить об автомобилях у детей, они ответят прямо противоположное. Мечты человека всегда соответствуют своему времени. Человека можно понять только в рамках его времени жизни. В детстве все для нас было большой новостью.
Султан РАЕВ: Когда у Льва Толстого спросили: "Что для вас было самой крупной потерей в этом мире, которую вы ищите всю свою жизнь?", он ответил: "Истина".
Вы как художник, как творческая личность смогли ли найти в этом мире свою истину?
Чингиз АЙТМАТОВ: Тот, кто скажет с уверенностью, что нашел истину, ошибается… Необходимы постоянное стремление к истине, неустанное стремление… Стремление – это бесконечная дорога к истине… И сама истина не имеет ни конца, ни начала, подобна этой дороге… Но не все пути ведут к истине… Путь к истине очень сложен, порой мучителен… Однако основная истина в судьбе, жизни, истории, всегда ведет к добру, гуманизму… Человек должен жить, посвятив свою жизнь истине…
Султан РАЕВ: Как вы относитесь к высказыванию: "Истина – это высший разум"?
Чингиз АЙТМАТОВ: Дело не в том, как я отношусь к этому. В своем романе "И дольше века длится день…" я показал, во что превращается человек, которого лишили высшего разума, правды. Лучшего образца для этого, чем манкурт, не найдешь. Человек, лишенный разума, не остановится даже перед убийством своей матери, женщины, родившей его. Если раньше люди – зомби, лишенные разума манкурты, были героями моего произведения, то теперь они превратились в реальных людей. Как их по-другому назвать, как не манкуртами, тех, кто в разных уголках мира сегодня проводит террористические акции против людей, часто даже себя не жалея при этом?!
Султан РАЕВ: Чингиз Торекулович, если в свое время ваш тезка Чингисхан покорил весь мир саблей, вы сумели "покорить" мир своим пером… В чем, по вашему мнению, заключается разница между тираном и гением? Как бы ни была парадоксальна эта жизнь, в истории навечно останутся имена только двух человек… Одним из них будет тиран, а второй гений…
Чингиз АЙТМАТОВ: Нельзя сравнивать тирана и гения. Но, даже если история доносит до нас имена, определяя, кто из них тиран, а кто гений, имя одного из них поминается с почтением и уважением, а имя второго – с проклятием. Само слово "тиран" – это проклятие. Это человек, который построил свою власть на человеческой крови, собирал на ней свое богатство, но так и не насытился ни богатством, ни властью. Тираны мечтали покорить себе весь мир, захватывали государство за государством, разрушали цивилизацию. Отбрасывая назад цивилизацию, эти хищники в человеческом облике строили свои власть и богатство на океане человеческих слез, на реках человеческой крови. Да, их имена остались в истории, однако имена эти всегда вспоминаются с проклятием. А гении – это строители мира, созидатели. Они, словно пророки, создают для человечества новые художественные миры, обновляют душу и дарят человечеству новые силы…
Султан РАЕВ: Чингиз Торекулович, исследователи западной литературы в последнее время пишут, что число читателей, книгочеев, в мире снизилось на 27 процентов потому, что в современной литературе наблюдается "дефицит сюжетных линий". По их предположению, космическая скорость мирового развития, когда информационная коммуникация стала частью жизни человека, мировая экспансия "планетарной паутины" Интернета – все это постепенно приведет к деградации природы человека, что будет предпосылкой зарождения нового больного "компьютерным вирусом" получеловека, человекоподобного существа. Придерживающиеся другой точки зрения по отношению к развитию человечества видят причину будущей деградации человечества не в литературной бедности, а в сужении рамок духовных требований к человеку.
По итогам исследования читателей признано, что сейчас самыми читаемыми книгами должны быть Библия и Коран. В чтении этих великих книг видится один из путей выхода человечества из духовной нищеты. История мировой литературы нам показывает, что великие писатели Гете, Достоевский, Толстой, Томас Манн, Булгаков, достигнув в своем творческом развитии писательской вершины, обратились к "поискам Бога"…
И вы тоже в своем творчестве в последнее время часто используете религию как основной атрибут… Как бы вы объяснили нам это?
Чингиз АЙТМАТОВ: Религия сама по себе велика. Ее величие можно увидеть в призме всеобщего развития человечества. Сколько стран в этом мире разрушилось, превратилось в золу, сколько цивилизаций полностью исчезло с лица земли! В мире менялись эпохи, времена, но религия не была стерта из человеческого сердца, из человеческой души. В этом великая ценность религии. В религии мы ищем тайны человека, вселенной, в религии мы ищем великую силу, способную очистить наше душевное мироздание. И я сам размышляю в меру данных мне сил, в меру своих способностей, что такое религия. Насколько нам надо отдаться религии? Насколько мы можем довериться ей? Размышляя над этим, я попытался в своем романе "Тавро Кассандры" как писатель, как человек найти ответы на эти вопросы…
Сейчас литература, как ты сам заметил, развивается не по своим старым известным правилам и критериям. События разворачиваются не развитием сюжета, а произведение сеет в человеческий разум, в чувства, в его осознание себя, в его душу духовные ценности совершенно другими путями. Сейчас появилась литература размышления, толкающая читателя к новым думам, новым выводам… Сейчас писатели перешли от прежних знакомых сюжетов к сложным размышлениям. Вместе с этим такая литература улучшает мир читателя, наполняет его новыми ценностями, создает условия для открытия новых бесчисленных возможностей окружающего мира. Мой роман "Тавро Кассандры" – один из примеров моих попыток писать в подобной форме. И Коран, и Библия нацелены на очищение души человека, на то, чтобы показать ему все существующие пути развития. В этом смысле настоящая литература созвучна великим словам, несет в мир их смысл…
Султан РАЕВ: Чингиз Торекулович, какое бы мы ни раскрыли из ваших произведений – "Джамиля", "И дольше века длится день…", "Прощай, Гульсары!", "Красное яблоко", всюду вы прославляете любовь. Говорят, что достойно прославлять любовь может только тот человек, который сам умеет любить. Хотелось бы еще раз услышать об этом человеческом чувстве ваше мнение…
Чингиз АЙТМАТОВ: Без любви нет жизни. Полностью описать чувство любви невозможно, это бесконечная, бескрайняя тема. Все великие дела в мире посвящены любви. И человек, и Вселенная порождены любовью. Любовь – это сама вечность!
Султан РАЕВ: Вы много путешествуете по миру. Как часто вы думаете о родной земле, родном народе?
Чингиз АЙТМАТОВ: Как же не думать? Все мои мысли только этим и заняты. Конечно, за границей я сильно скучаю по своей земле, своему народу. Но все в этом мире заканчивается, и в конце концов я всегда возвращаюсь на свою родину, к своему народу…
Султан РАЕВ: Чингиз Торекулович, как вы относитесь к высказыванию: "Лучшая моя книга еще впереди, скоро будет написана"?
Чингиз АЙТМАТОВ: Верно, я до сих пор верю в эти слова, иногда огорчаюсь. Времени у меня мало, а дел, которые надо сделать, много. Но такова уж природа писателя: произведение, которое ты еще не написал, которое еще у тебя в голове, кажется тебе совсем иным… Всегда думаешь, что потом оно станет новостью, даст новую надежду… Действительно, самая лучшая книга всегда впереди, она еще не написана...
